Речь пойдёт, конечно, не о каком-то мистическом
духе, а о чисто реальных явлениях, имеющих отношение к туризму.
Однажды тёплым, уютным вечером, во время задушевного разговора
возле горящего костра одна из туристок, в свободное от турпоходов
время доцент Московской академии экономики, задумчиво сказала:
"А вот если бы мы были не в походе, а вместе работали,
то, может быть, давно бы уже разругались "… Видимо,
даже на туристском биваке в глухом таёжном лесу её не оставляли
какие-то невесёлые мысли о человеческих отношениях.
Когда по телевидению начали рекламировать новую программу
"Последний герой" и всерьёз объявили, что из всех
участников обитателей "необитаемого острова" останется
в живых лишь один, а остальных съедят - у меня по спине
мороз пробежал. Вот это - да!.. Вот так приключение. На
экране - оскаленные хищники, крокодильи пасти… Вместе с
морозом по коже появилось и желание принять участие в авантюре:
из всех видов туризма, которыми я занимался, только такого
не хватало. Удержала работа. Но зато в первую же передачу
"Последнего героя" я уставился в телевизор, как
одержимый.
Вскоре одержимость сменилась удивлением, затем возмущением,
а потом и отвращением. Оказалось, что никаких зверей на
выбранном для демонстрации задуманного действа месте нет
и быть не могло. Роли хищников исполняли сами участники
- именно они и должны, просто обязаны были, "съесть"
всех своих товарищей, кроме одного… Это у них должны были
быть и тигриные клыки, и пасти крокодильи - в скрытом, до
поры до времени, виде… Каким бы хорошим человеком и товарищем
участник "шоу" ни оказался - всё равно он должен
быть отвергнут и изгнан - "съеден" своими же товарищами.
Самый же изворотливый и самый хитрый, сожравший всех остальных,
получал за это "приличное вознаграждение". Я намеренно
поставил эти слова в кавычки, потому что ничего приличного
в отваленных "победителю" деньгах не увидел. Так
же как и в самом "герое" героического.
Таким образом, с туризмом, к которому я привык и в атмосфере
которого жил в течение всех тридцати трёх лет занятий этим
благородным делом, происходившее на экране не имело абсолютно
ничего общего. Как выяснилось, с таким же возмущением отнеслись
к нему и все мои товарищи по туристским походам: "Последний
герой" - извращение и искажение самого главного Духа
туризма. Туризм погиб бы, если бы нечто подобное вошло в
него. Телешоу упомянуто вовсе не для его критики, а для
того, чтобы сопоставить его с подлинным духом туризма: с
его гуманной, а не мизантропической, сущностью.
Можно себе представить: какое постоянное напряжение, какой
стресс испытывали бы ежедневно все, находившиеся на "острове",
если бы всё происходило на самом деле. Ведь всех их, за
единственным исключением, ожидала одна участь - рано или
поздно быть выброшенными за борт своими же товарищами. Можно
представит себе, что бы творилось в туристических группах,
если бы в них происходило то же самое… На самом деле всё
происходит иначе. Следует, наверное, подчеркнуть, что речь
идёт только о том туризме, где люди передвигаются собственными
силами по различным видам твердей и хлябей поверхности планеты.
Автор этого повествования ни разу не был ни в санаториях,
ни в домах отдыха, ни в пансионатах и ни в т. д. Зато ежегодно
- в одном или двух походах каждый по две - три недели: горы,
леса, реки. Передвижение при помощи ног или рук: пешком
под рюкзаком или на байдарке. Байдарка, кстати сказать,
всегда одна. Этому моему виду транспорта, типа "Салют"-двойка,
исполнилось тридцать лет. Пройдено на ней в общей сложности
свыше трёх тысяч километров.
"Подвиги" сии совершались отнюдь не по причине
абсолютной несокрушимости здоровья. Скорее, наоборот: перед
тем, как заняться туризмом я дважды побывал в кардиологических
отделениях областных больниц. До этих знаменательных событий
ни о каком туризме и не помышлял. Какой там туризм, какие
горы, какие реки: дома бы целу остаться. Ни одна эпидемия
гриппа не обходилась без моего личного активного участия.
Болел этой заразой и без эпидемий. Насморк - круглогодично.
Какой такой рюкзак - я и без него одышку имел. Какие горы
- по лестнице поднимался, страдая… Доходяга, одним словом.
В первый поход меня с трудом уговорил пойти мой друг - заядлый
турист. Конечный его пункт находился на берегу симпатичного
озера Юхро, совсем неподалеку от Нижнего Новгорода, если
ехать на электричке, и в двух часах ходьбы, если идти пешком.
Эти два часа показались мне неимоверно долгими, а рюкзачок,
висевший на мне, как на корове седло, непомерно тяжким…
Но озеро оказалось неотразимым. И ночь, проведённая у костра
с песнями и с последующим сном прямо на голой земле без
спальника и без палатки, показалась прекрасной. Насморка
почему-то не последовало… Но главное, что пленило и покорило
сразу - обаяние общего настроения участников похода. Дружелюбие,
доброжелательность со стороны товарищей и - со стороны природы,
окружавшей нас. Этот поход до сих пор памятен, как поворотное
событие моей жизни. Даже решающее: многое произошло потом
только благодаря ему. Уточню: многое хорошее.
Ещё несколько походов, как тогда называли "по родному
краю", и я отправился в горы. Но этому шагу предшествовали
некоторые другие шаги. Чтобы чувствовать себя в походных
условиях комфортно, а без походов я уже не представлял себе
нормальной жизни, пришлось сделать вывод: необходимо закаляться
и тренироваться. Начал с холодного закаливания, обязательной
зарядки и бега. Всё - постепенно и самостоятельно - на "группы
здоровья" не хватало времени, да и желания тоже. Как
бы не было порой неохота подвергать себя физическим и моральным
насилиям, стимул был всегда один: впереди - походы, и необходимо
быть в форме. Вот этот настрой и ликвидировал всю лень и
кажущееся, порой, недомогание. После физической нагрузки
самочувствие улучшалось, а воображение рисовало красоту
новых, ещё невиданных пейзажей, новые приятные знакомства
и лица старых походных друзей.
Работа на производстве, а потом руководящее тягло, создавало
в течение года такое напряжение, что требовалось несколько
дней, чтобы перестроиться. Идёшь ли среди красивейших горных
вершин по альпийским лугам в цветущих травах; любуешься
ли прекрасной панорамой горных хребтов, гребёшь ли вёслами
по лесной реке, а в голове продолжается надоевшая мысленная
жвачка: кто что сказал, кто чего не сделал, какие дела необходимо
"провернуть", что, где, почему… Но неизменно вся
атмосфера похода и окружающего его мира оказывает своё благотворное
влияние.
Там - иной мир. Не в смысле потусторонности бытия, а в смысле
абсолютной несхожести его с оставленным миром повседневного
быта и работы. Палатка кажется гораздо уютнее комфортабельной
городской квартиры до такой степени, что мысли о возвращении
в неё неприятны. Спится в ней гораздо слаще даже в прохладные
ночи. Горы порождают в буквальном смысле возвышенные чувства
и сознание мелочности всего, оставленного внизу, со всеми
ссорами, склоками и сплетнями. Необычной свежести творческий
подъём. Лес, живое существо, успокаивает невозмутимым спокойствием,
живописностью, запахами, тишиной и чистотой воздуха. Лесные
реки не бывают взлохмачены острыми волнами, и их течение
сплетается с неспешным движением времени. Над всем безраздельно
царит вековечная Гармония Природы, и ты растворяешься в
ней всецело, становишься её частью.
В походе не бывает затяжных ссор, да и ссор вообще: так
- иной раз некоторые разногласия по какому-нибудь пустяковому
поводу, только укрепляющие взаимные симпатии. Если туристские
судьбы сводят незнакомых ранее людей, то за время похода
все, как правило, становятся друзьями и потом переписываются,
сговариваясь о новых походах. Если встречаются те, кто уже
не один поход прошёл вместе - радость от новой встречи совершенно
искренняя. В какой-то степени вся группа, сколько бы человек
в ней ни было, на время похода становится подобием семьи.
А в иных случаях эти подобия превращаются и в настоящие
семьи. На выручку попавшему в беду или заболевшему приходят
все и общими усилиями, и общей доброжелательностью беда
побеждается…
Бывают и исключения, когда кто-нибудь стремится во что бы
то ни стало стать "последним героем". Так случилось
в конце семидесятых годов у перевала Армянский в Западном
Кавказе. При подъёме на этот простейший перевал группа туристов
подверглась атаке внезапно испортившейся погоды: резко похолодало,
пошёл снег. До надёжного укрытия в палатках турбазы и мощном
лесу было не более двадцати минут спуска по тропе. Но группа
"пошла иным путём": решила согреться водкой. "Согрелись".
В условиях резкого падения атмосферного давления и похолодания
алкоголь подействовал уничтожающе. Люди потеряли координацию
движений и ориентировку. Перестали слушаться инструктора.
Бросились кто куда. Чтобы спастись от холода, начали срывать
со слабейших, с женщин в том числе, тёплую одежду и напяливать
её на себя. Друг бросил друга, попавшего сложную ситуацию,
и ушёл. Жених оставил невесту, с которой приехал. Этот "последний
герой" остался жив. Девушка погибла. Люди "боролись
за выживание". В результате погибла почти вся группа,
22 человека. В живых осталось лишь пятеро её "последних
героев". Об этой трагедии писала в то время "Литературная
газета".
Этот дикий случай тоже с настоящим туризмом не имеет ничего
общего. Но он может послужить наглядным примером, к чему
способно привести отсутствие его подлинного духа - Духа
товарищества и взаимовыручки. Скажете: экстремальная ситуация?
Но в альпинизме, который можно назвать горным туризмом с
большой буквы, такие ситуации - настолько заурядная вещь,
что и экстремальной не считается. Но в альпинизм не всякого
и возьмут. У каждого альпиниста есть своя индивидуальная
карточка с характеристикой. С отрицательной путь в альплагерь
закрыт. Там "последние герои" не популярны.
Вот пример: тренировка на скалах, солнцепёк, жара, все истекли
потом и хотят пить. Перерыв. Устало садимся перевести дух.
И тут один энтузиаст срывается вниз - к минеральному источнику.
Все в восторге: вот молодец - сейчас воды принесёт. А молодец
напился сам и вернулся налегке. Никто ничего ему не сказал,
но на восхождение его не взяли: он просто не подумал о других
- "боролся" только за своё выживание.
Из походов возвращаешься с чувством глубочайшего удовлетворения
от изрядной физической усталости и от ощущения полного морального
возрождения. Походные приключения вспоминаются с удовольствием,
долго не проходит праздничное настроение от общения с друзьями,
старыми и новыми. Даже проливные дожди не вызывают омерзения:
У костра мы вместе
Распеваем песни,
Сидя кругом тесным у тепла огня.
Сушатся пожитки,
Мокрые до нитки,
Души, словно струны, песнями звенят.
За время похода заживают болячки, не поддающиеся никаким
воздействиям дома. В теле - свежая сила и бодрость. И опять
с нетерпением ждёшь следующего сезона, и опять тренируешься,
чтобы достойно встретиться с ним - Великим Духом туризма.
